Тело погибшей журналистки нашли в среду вечером в ее собственной квартире в Минске. «Вероники хватились на работе, когда сдавали номер – она должна была привезти свои тексты. Ее не было, ей звонили по всем телефонам, а когда приехали к ней домой, увидели все это», — рассказала главный редактор «Белорусской деловой газеты» (БДГ) Светлана Калинкина, где до «Солидарности» работала Черкасова, корреспонденту «Газеты.Ru». За день до убийства журналистка вернулась из командировки в Мядельский район, где готовила материал о тамошнем художнике. «Текст совершенно безобидный», — пояснила Калинина, намекая на то, что Черкасова не занималась острыми политическими или криминальными расследованиями. Марина Загорская, заместитель главного редактора газеты «Солидарность», рассказала «Газете.Ru», что последнее время журналистка вообще не писала ни на какие острые темы. «Писала истории о разных интересных людях. Последнее время у нее было очень много светлых материалов. Ей не хотелось писать о плохом», — рассказала замредактора, в день убийства отвечавшая за выпуск номера и начавшая первой искать пропавшую коллегу.

По первым данным следователей, последним, кто общался с Черкасовой, был ее отчим, разговаривавший с ней по телефону около половины десятого утра. «Убийство произошло в районе 11–12 утра, когда Вероника собиралась на работу. Она, видимо, собралась уже, потому что была уже в колготках, нижнем белье, но еще в домашнем халате. Что произошло – сказать очень сложно. Она погибла в результате 20 ножевых ранений. Говорят, что, вероятно, первый удар был нанесен в спину, а потом она защищалась, потому что руки полностью порезаны — там какое-то море крови», — рассказала нам Светлана Калинкина.

По рассказам бывшей коллеги Черкасовой, следователи из-за многочисленных ножевых ранений одной из версий случившегося называют ритуальное убийство. «Они спрашивали, верила ли она в Бога», — вспомнила главный редактор БГД.

Действительно, то, что убийство могло быть совершено по каким-либо религиозным причинам, является вполне вероятным. «Она всегда в своей журналистской карьере очень много писала про секты, кладбища, каких-то магов и еще что-то в этом же роде», — пояснила Калинкина. Также она добавила, что следователи подозревают нападение психические ненормального человека, «потому что нормальный не мог совершить такое необъяснимо жестокое убийство».

Коллеги погибшей журналистки назвали ее человеком закрытым и «очень избирательным в общении». «Мы с ней знакомы почти 10 лет, и я не разу не была у нее в гостях – она очень избирательно приглашала людей к себе в гости. Очень избирательно выбирала себе друзей: дружить с ней – это надо было заслужить», — рассказала Загорская. По этой причине, даже если жизни корреспондентки что-то угрожало, то об этом большинство окружающих ее людей могли и не знать. «Она не говорила ни о каких угрозах, – вспомнила заместитель главреда «Солидарности», — но, как очень интеллигентный человек, она могла просто не рассказывать».

Следствие исходя из того, что убитая журналистка была человеком закрытым, удивляет тот факт, что металлическая дверь в квартиру не была взломана, а из квартиры ничего не похищено.

Сотрудники МВД Белоруссии «склоняются к тому, что В. Черкасову убил человек, с которым она была хорошо знакома», — заявил источник в министерстве внутренних дел, передает агентство «Интерфакс».

«Журналистка была убита в собственной квартире, когда утром собиралась на работу. Двери квартиры она открыла сама. Убийца нанес жертве около 20 ножевых ранений кухонным ножом, который принадлежал хозяйке квартиры. Судя по характеру ран, Черкасова долго защищалась», — объяснил источник. «Человек, идущий на спланированное преступление, как правило, имеет при себе оружие», — добавил он.

Сотрудники редакции газеты «Солидарность» пока не могут найти явных причин убийства своей коллеги. «Очень сложно сказать, что это могло быть», — говорят все коллеги Черкасовой. Пытаясь анализировать то, чем вообще занималась Черкасова, Светлана Калинина вспомнила, что какое-то время назад журналистка писала о судебных процессах. «Может, кто-то освободился из тюрьмы?» — предположила главный редактор БДГ.

Также она вспомнила, что в этом году Черкасова написала серию статей о деятельности и методах работы КГБ. Правда, Марина Загорская немедленно отмела это предположение, объяснив, что это был «обзорный материал».

«Это не были добытые сведения, о которых никто не знал, – просто анализ известных фактов», — объяснила она.

Вот что действительно не исключают в редакции «Солидарности» — незнание каких-нибудь других мест работы своей сотрудницы. На вопрос корреспондента «Газеты.Ru», может ли это убийство иметь какое-либо отношение к прошедшим в это воскресенье выборам и референдуму в Белоруссии, Загорская ответила: «Я пытаюсь проанализировать и это, но я не выстраиваю. Просто как журналист она могла работать не только у нас, но и еще где-то. Вполне возможно, что она могла делать материалы в других изданиях и подписываться псевдонимом. Этого нельзя исключить, но и нельзя утверждать».

Вероника Черкасова после окончания журфака БГУ работала в молодежной редакции белорусского телевидения. Через 10 лет она ушла из тележурналистики и перешла в газету. Работала в «Голасе Радзiмы», а с 1995 года — в «Имени». Затем — в изданиях «Белорусская деловая газета», «Белорусская газета», «Труд в Белоруссии» и с 2002 года в газете «Солидарность» — все эти издания являются негосударственными. У погибшей журналистки остался сын пятнадцати лет, которого она воспитывала одна.