Получив развод, прямо из зала суда бывшие супруги направились в дешевый отель, молча разделись и залезли в постель. Вполне детективная завязка. Однако эти люди не брачные аферисты и не мошенники. Они просто решили проститься. Но через несколько минут женщина передумала – стала плакать и отбиваться, поскольку природа не наделила женщину способностью передумать так очевидно, как это случается с мужчинами. Пришлось бывшему мужу ее изнасиловать, попытавшись оставить за собой последнее слово в их романе.

Что, конечно, наивно — последнее слово все равно осталось за ней.

Так выглядит первая новелла из фильма Франсуа Озона «5х2» — пять историй об одной семейной паре, прожившей пять лет. Впрочем, несмотря на бытовой характер истории, это все же детектив – подробное расследование преступления, каким стала эта ненужная и вялая любовь. Время скачками отматывается назад от монотонного бормотания адвоката по разводам до невинного пляжного знакомства, взгляд Озона-следователя скользит по вещественным доказательствам, оставленными Валерией Бруни-Тедески и Стефаном Фрейссом. Следователь силится понять, когда все пошло не так.

Фильм стал настоящим подарком всем, кого давно раздражает этот мелкий буржуй, французский жулик с его воровством, трескучей славой и изворотливостью.

Тщательно прибрав все конфетти и гирлянды, оставшиеся от чувственной клоунады «8 женщин» и «Бассейна», Озон делает суконную морду чиновника, достает авторучку и, высунув язык, начинает коряво записывать в протоколе: «Трахался на оргии в предместье… Сбежал из роддома… Перепихнулась с незнакомцем в парке…».

Атмосферность, претендовавшая чуть не на роль сути его предыдущих картин, скапливается скромной лужицей, как вода под ванной – молчаливый диалог цветов одежды, блеклые тона состарившейся открытки из путешествия, настырное, неуместное курлыканье итальянской эстрады на саундтреке. Эротизм, тонкий соблазн героев друг другом и зрителя — режиссером оборачивается утомительной постельной возней. Впервые решивший быть искренним, Озон без своей манерности оказывается как без штанов, и с криками «Попался!» его волокут на площадь, мажут дегтем, вываливают в перьях и приказывают убраться из города до темноты.

Однако это чудо в перьях отказывается убраться. Он продолжает следить за окружающими с тем неприятным вниманием, которое не обещает ничего хорошего.

Поразмыслив, понимаешь, что опять попался на фокусы этого клоуна, напоминая в своей патетике даму в кресле гинеколога, вздумавшую рассуждать о феминизме.

Сделав банальность темой своего расследования, Озон выбрал крайне адекватную форму. Собственно, он всегда снимал о банальности: хирургически-точные наблюдения, достоверные детали держали его картины куда надежнее всякой игры с жанрами. Тут уж неважно, что половина сидящих в зале хоть раз в жизни говорила эти затрепанные слова. А другая половина хоть раз выслушивала.

Этот жулик опять ускользнул от справедливого возмездия. Потому что персонаж не может покарать автора – затянутый в чуть теплый салат скуки, разочарования и несмертельной тоски этого фильма, мирно сидящий в зале зритель оказывается встроенным в действие. Пытаться уйти с середины бесполезно – от себя-то все равно не убежишь, в чем можно лишний раз убедиться в «Киноцентре», «МДМ-кино», «Художественном» и доброй дюжине московских кинотеатров.