Главной целью составления рейтинга было определить в нем место России, пояснил «Газете.Ru» руководитель центра Сергей Моисеев. По его словам,
нередко международные финансовые институты составляют рейтинги, не включая туда нашу страну, и центр решил восполнить пробел.

Отечественный финансовый сектор набрал 11 баллов из 18 возможных. Таким образом, уровень либерализации достигает в России составляет 61%. И, как подчеркивается в исследовании, по этому показателю страна входит в число государств с частично репрессированным финансовым сектором, в одну группу с Марокко, Индонезией и Филиппинами.
Как пояснил Сергей Моисеев, использованы индексы по долларизации, торговой либерализации, транспарентности, соблюдению международных стандартов финансовой отчетности, устойчивости финансовой системы и финансовой либерализации. По каждому параметру «ноль очков получает страна, где рынок полностью зарегулирован, три — когда сектор по данной характеристике абсолютно либерален». Характеристики суммируются, максимум, который можно набрать, 18 баллов.

На рынке рейтинг оценили скептически. Некоторые аналитики вовсе отказались комментировать данные, ссылаясь на субъективность методик, применяемых исследователями (хотя в публикации и сказано, что при обсчетах использована методология МВФ).

Оксана Осипова из Центра развития признала, что сомнения возникают. «В большинстве своем параметры, которые используют эксперты МВФ, достаточно точны. Но когда мы и наши коллеги из Белоруссии, Казахстана и Украины делали обзор по валютной либерализации, выяснилось, что есть неточности в методиках МВФ. Некоторые их исследования, в том числе матрица по валюте, устарели», — сказала Оксана Осипова.

Но, как говорит эксперт, дело вовсе не в методиках МВФ. Она обнаружила в итогах исследований некоторые натяжки. Именно этим и объясняется скептическое отношение коллег к рейтингу.

Под «финансовой репрессией» понимается набор политических мер, законов, формальных инструкций и неофициальных средств регулирования, вносящих искажения в финансовые показатели, процентные ставки и валютный курс. К «мерам репрессии» отнесены в первую очередь доминирование Сбербанка и Внешторгбанка в банковском секторе; отсутствие полной конвертируемости рубля и сложности валютного регулирования; запрет на создание филиалов иностранных банков и рост требований к вновь создаваемым банкам; налогообложение доходов по депозитам с процентной ставкой выше ставки рефинансирования Банка России.

Оксана Осипова заявила, что вопросов к выводам по валютному регулированию у нее нет, «а вот по небанковским финансовым институтам и ценным бумагам есть, поскольку возможны различные трактовки». «При оценке в целом критерии немного размываются. Некоторые страны делают ставку на банковский сектор, другие — на финансовый рынок. Сравнивать сложно», — отметила эксперт. «Речь идет о финансовом секторе, но большей частью оценивается все же банковский», — убеждена Оксана Осипова. Выводы о том, что запрет на создание филиалов иностранных банков делает систему зарегулированной, тоже можно интерпретировать по-разному, говорит она. «В валютном регулировании США жесткое требование, что нерезиденты не могут быть организаторами паевых фондов и других фондов, работающих с физлицами. Как это корректно сравнить?» — не понимает эксперт.

На том же основании ей кажется не вполне оправданным и вывод центра, что «финансовая либерализация, запланированная на 2007 год, существенно не повлияет на рейтинг страны, позволив подняться на один уровень с Мексикой, Перу и Таиландом». Причина, по мнению Сергея Моисеева, в том, что значительные ограничения в развитии сектора, такие как доминирование госбанков, монопольное положение ВЭБа на рынке пенсионных услуг, громоздкое валютное регулирование и регулирование банков, сохранятся. С точки зрения международного рынка эти исследования малорепрезентативны, убеждена Оксана Осипова.