«США запрещают ввозить в Сирию даже детское питание»

– Как Вы оцениваете гуманитарную обстановку в Сирийской Арабской Республике?

– Экономическая ситуация в Сирии очень непростая. 9 из 10 сирийцев находятся за чертой бедности. Регулярно бываю в Сирии, знаю об этих проблемах не понаслышке. Электричество дают на несколько часов в день, даже в Дамаске. Проблемы с бензином. Трудно купить газовый баллон для приготовления еды, в последний приезд помогли с такой, казалось бы, простой покупкой знакомому священнику.

Ситуация осложняется пандемией коронавируса. По данным ВОЗ, в Сирии сейчас полноценно работает 50% медицинских учреждений. Я в ноябре был в больнице Босры. Трудно описать степень нужды. Врачи лечат больных в условиях тотальной нехватки оборудования и медикаментов. Сегодня около 75% населения Сирии зависят от гуманитарной помощи.

– С президентом республики Башаром Асадом вы обсуждали проблемы восстановления мирной жизни в стране. Что объективно мешает процессу сегодня, учитывая, что активные боевые действия на большей части страны завершились в 2018 году?

– Прежде всего экономическому восстановлению Сирии препятствует продолжающаяся оккупация территории страны незваными гостями. И, конечно, незаконные, принятые в обход Совбеза ООН, удушающие американские санкции. Эти санкции наглядно демонстрируют все лицемерие западного гуманизма и заботы о правах человека, которым прикрывалась атака на Сирию. И ООН, и международные гуманитарные организации из года в год говорят о том, что от этих санкций страдают простые сирийцы. Они их просто убивают. Мы были с нашими врачами-онкологами в детской больнице Дамаска. Там на стенах фотографии детей. Им не смогли помочь – санкции не позволяют ввозить в Сирию даже детское питание, не говоря уж о расходниках к западному медицинскому оборудованию.

В Сирии не работают платежные системы. Гуманитарные организации неоднократно заявляли о том, что это крайне затрудняет их работу. Тем более, что и работать с государственными банками они не могут – те находятся под санкциями. Самопровозглашенные «друзья Сирии» с самого начала использовали гуманитарную помощь как средство достижения политических целей.

У Сирии есть собственные экономические возможности. Но сегодня богатые ресурсами территории находятся под контролем США и их клиентов. И без того обескровленную войной страну американцы просто грабят, беззастенчиво присваивая сирийскую нефть.

– Насколько успешно продвигается сотрудничество России с ООН и другими международными организациями по гуманитарным вопросам в Сирии?

– Россия является крупным донором проектов гуманитарных агентств ООН и Международного комитета Красного Креста. Наши военные обеспечивают прохождение гуманитарных конвоев ООН в сложные районы страны. Но и с этим есть проблемы. Уже больше года не удается провести гумконвой ООН и Международного Красного Креста в населённые пункты провинции Идлиб, подконтрольные боевикам.

Российская помощь Сирии, и военная, и гуманитарная, стала определяющей в победе над терроризмом. С самого начала кризиса и государственная помощь, и помощь общественных организаций регулярно направлялась страдающим от войны людям.

Только в ноябре межведомственная делегация, посетившая Сирию под эгидой министерства обороны, привезла более 1,6 тыс. тонн гуманитарной помощи. Причем российская помощь адресована всем нуждающимся, не обусловлена политическими условиями, в отличие от западной. Могу сказать об этом на своем примере. Так, «Боевое братство» весной 2018-го, когда был открыт пункт пропуска, передавало помощь жителям Растана, находившегося тогда в руках боевиков. Как только была достигнута договоренность о примирении на юге Сирии, мы привезли помощь детям Дераа аль-Балад и Босры.

Мы сами пережили страшную войну и знаем, что страдают в первую очередь самые беззащитные – дети, женщины, старики. Если говорить о гуманитарной работе «Боевого братства» и депутатов, входящих в группу по связям с парламентом Сирии, наша главная забота – помощь детям.

Мы каждый год отправляем отдыхать в «Артек» группу детей погибших сирийских военных и детей наших ребят, погибших при выполнении боевых задач в САР. В декабре мы планируем поехать в Сирию и, помимо прочего, вместе с правительством Москвы и нашими военными проведем русскую новогоднюю елку для сирийских сирот в Оперном театре Дамаска. Эти дети не видели за свою жизнь ничего, кроме войны. Подарим им немного радости.

– Вы отмечаете разницу в подходах администрации Трампа и Байдена, когда мы говорим о Сирии и о гуманитарной составляющей, в частности? Если да, то в чем она проявилась, проявляется?

– Как положительный пример взаимодействия с администрацией Байдена можно отметить резолюцию СБ ООН 2585 [о продлении трансграничного механизма доставки гуманитарной помощи в Сирию], принятую совместными усилиями России и США. Это стало возможным после личной встречи президентов России и США в Женеве, где ситуация в Сирии была одной из тем переговоров.

Но если говорить о позиции США в целом, то о серьезных изменениях говорить пока не приходится.

– В одном из своих интервью вы сказали, что мы победили терроризм, но нельзя допустить, чтобы пришли другие и воспользовались плодами российской победы. А кто эти «другие»? Условно, это угроза с Запада или с Востока?

– Речь не идет о каких-то угрозах. Скорее о том, что действия России на поле боя, приведшие к победе над международным терроризмом, должны быть подкреплены работой уже другой, мирной составляющей – экономической, культурной. Чтобы наши позиции в Сирии имели прочную основу.

И, конечно, наша страна последовательно выступает за то, чтобы как можно больше членов международного сообщества участвовали в усилиях по постконфликтному восстановлению Сирии.

– В зарубежной прессе много спекуляций относительно российского и иранского присутствия и влияния в Сирии. Активно обсуждаются и противоречия между Москвой и Тегераном…

– Россия и Иран находятся в Сирии на законных основаниях, по приглашению правительства САР. Наши страны имеют опыт совместной борьбы с терроризмом. Мы тесно взаимодействуем в рамках Астанинского формата. И наши совместные усилия сейчас направлены на помощь в экономическом восстановлении Сирии, несмотря на разного рода спекуляции.

– Вашингтон принял известный «Акт Цезаря», угрожающий санкциями тем игрокам, кто решит сотрудничать с Дамаском, в том числе в плане восстановления страны. Идет ли работа с США, чтобы пересмотреть это решение?

— Вообще Сирия находится под американскими санкциями с 1970–х годов, когда был запрещен экспорт любых американских товаров двойного назначения в эту страну. Но последние санкции против Сирии, «Акт Цезаря», носят вторичный характер, то есть в санкционный список США попадают любые страны и компании, ведущие дела с сирийским правительством.

Вера США в чудодейственную силу санкций, которые должны сломить политическую волю неугодных стран, удивляет. Конечно, каждый судит по себе, возможно, американцы считают, что подобное экономическое давление вынести невозможно. На деле – чего добилась санкционная политика последних лет? В Сирии она привела лишь к резкому ухудшению жизни простых людей, и без того измученных многолетней войной.

Россия неоднократно призывала снять санкции в отношении Сирии: они наносят значительный ущерб экономике страны, препятствуют поставкам лекарств и медицинского оборудования, необходимого для борьбы с пандемией коронавируса. Эти призывы поддерживает и ООН.

Но США по-прежнему считают санкции способом вынудить страны и народы на политические уступки.

– Какие меры можно и нужно предпринять, чтобы сохранить и усилить российское влияние в Сирии?

– Сегодня Россия благодаря военно-морской базе в Тартусе обеспечила себе постоянное присутствие в Средиземном море. Руководители Сирии рассказывали мне, что до войны «наши западные партнеры» давили на них, чтобы добиться вытеснения России из Тартуса: «Они хотели, чтобы вашим морякам в Средиземном море негде было получить даже глоток воды».

У нас сегодня прочные позиции в Сирии. Упрочить их, подвести надежный фундамент под наши отношения должно экономическое восстановление дружественной суверенной Сирии, нашего надежного союзника на Ближнем Востоке.