В истории с раскраской «Семнадцати мгновений весны» больше всего удивляет накал дискуссии. Страсти, бушующие вот уже который день по пустяковому, в общем-то, поводу — диагноз обществу, не умеющему и не желающему взрослеть. Наверное, Александр Любимов, инициатор акции, что-то такое понял про нас всех, что недоступно другим. Он обращается со зрителями как с малограмотными подростками и всякий раз одерживает победу. Сначала Любимов подбросил народу игру «Имя Россия». Всем миром выбирали духовного лидера нации, каковым неожиданно, то есть официально, стал далекий Александр Невский, а неофициально и вполне ожидаемо – весьма близкий Иосиф Сталин. Только отгремели эти пионерские телевизионные «Зарницы», как неугомонный Любимов подготовил электорату следующий сюрприз – перекрашенные «Мгновения весны».

И опять народ при деле. Добровольцы не устают замечать неестественные пятна на щечках Штирлица, подсчитывать количество сокращенных мизансцен, возмущаться исчезновением знаменитых копеляновских пауз в закадровом тексте. Коммунисты Петербурга (наверное, те же самые, которые требовали канонизировать Сталина) грозятся даже подать в суд на создателей новой версии. Создается впечатление, что речь идет о Библии. А меж тем ни одно из 17 мгновений, сотканных из беллетристики среднего качества, не представляет ни исторической, ни художественной ценности. А уж идеологической фальши, загримированной под правду, в фильме ничуть не меньше, чем в откровенно тенденциозном «Освобождении» Юрия Озерова. Тем не менее сериал Татьяны Лиозновой, в отличие от озеровской эпопеи, стал одним из самых устойчивых национальных мифов. Не место и не время рассуждать, почему случилось так, а не иначе. Важен сам факт: массовое сознание жаждет не столько правды, сколько мифов. Покушение на миф не прощается никому.

Примечательно, что перекраску истории мы воспринимаем гораздо легче, чем перекраску любимого фильма. 9 Мая на экране немыслима серьезная документалистика ранга «Ржева» Алексея Пивоварова или 5-серийной работы Игоря Прокопенко «По обе стороны победы». Наш праздничный рацион – только старое надежное кино, только новые поделки о войне, сотканные наспех из привычных штампов и общих мест, только фабричная пустоглазая попса в гимнастерках. В нынешнем году даже Путин запел. Он посетил пансион воспитанниц Минобороны и решил присоединиться к девочке, застенчиво исполняющей «Землянку». Правда, премьер не знал текст песни, пел по бумажке, но ничего, к следующему году непременно выучит. А может, его Эрнст даже в проект «Две звезды» пригласит…

9 Мая – один из самых тяжелых праздников на ТВ. В штатных расписаниях отсутствуют ведущие, которым удалось бы найти соответствующие важности события интонации, в программных сетках отсутствуют осмысленные программы. Великий День Победы тонет в шелухе слов, георгиевских ленточек, вялых гвоздик. Его вообще впору переименовать в день государственного лицемерия. Нет и не может быть более серьезного обвинения власти, чем обещание одарить всех ветеранов квартирами к 2010 году. А услужливые телеканалы тотчас демонстрируют ветеранскую радость по поводу обещаний. Что не удивительно: прошедшие войну давно привыкли жить будущим, а не настоящим.

Как ни крути, опять прав Любимов в своем стремлении перекрасить мирозданье. Народ побунтует против обновленного Штирлица, а потом сообразит: нам сподручней обитать в некоем нереальном сконструированном мире, будь то коммунизм или фотошоп. Что там у нас с нацпроектами, кажется, они заглохли? Не взбодрить ли новый нацпроект под названием «фотошоп»? Там хорошо, там никто никого не кошмарит, там царство гармонии, и все ветераны уже сегодня — при зубах и квартирах.