Совершенству нет и не может быть предела. Иначе бы мир был сухим и пресным и стало бы непонятно, зачем жить. Вот главком ВМФ адмирал Куроедов заявил на днях, что гордость нашей большой страны, лучший корабль Северного флота атомный крейсер «Петр Великий» «может в любую минуту взлететь на воздух». И то ли в порядке каламбура, то ли в жестком таком стиле руководства — все ж военные — поставил крейсер на прикол. С обязательной переподготовкой экипажа и без выплаты морских.

Мир вздрогнул. Тогда адмирал забрал свои слова обратно и разъяснил тут, что дело в огнетушителях с просроченным сроком обязательной проверки, то есть так надо понимать, что ее не было, проверки этой. И что это раньше крейсер, значит, соответствовал и все такое на отлично, но мы-то стандарты качества неуклонно и «день ото дня» повышаем, так что на прошлогодних сертификациях не проедешь. Перефразируя другого классика: была ваша тара крепкая, а сейчас она слабая. Мы расхлябанную тару не берем. Заместо страданий укрепите тару. Вон у того мужика с проволокой и гвоздями.

Мир выдохнул. По основной версии, это главком так отвечал дяде командира крейсера, который критиковал его, главкома, в связи с гибелью подлодки К-159. Тоже, нельзя исключать, по каким-то своим причинам.

И адмирал Куроедов послал дяде через его племянника, так сказать, аппаратно-ядерный сигнал.

То есть мы теперь знаем, что «Петр Великий» вроде на плаву пока. А то спросили бы, что случилось с крейсером, а мы б не знали, что ответить. А теперь выяснилось, что топ-менеджер национальной обороны и достоинства выступил (если верна версия про дядю) в роли инспекции Госпожарнадзора, патрулирующей территорию с расчетом на положенную мзду. Только вместо денег тут сугубо аппаратный интерес.

Тут дело не в том, что вооруженные силы разваливаются на глазах вопреки известному заключению производственной комиссии об их успешно завершенном реформировании. Это в принципе всем и так хорошо известно. И даже не в том, что наша армия погрязла в мелких аппаратных склоках.

А в том, что разменной монетой бюрократического подсиживания и торга может стать в буквальном смысле что угодно. Ограничений нет.

На сегодняшний день — и это не обвинение, а констатация — наше государство устроено таким образом, что в нем оценивается и котируется не состояние подведомственного имущества (или, скажем, положение дел в отрасли), а умение это состояние полезным образом представить и продать. Базовая схема тут такая: указываем на недостатки и берем подряд на их устранение; осваиваем бюджет.

~ Наши колоритные генералы, запускающие отсутствующие ракеты и в совершенстве освоившие технику уклонения призывников от альтернативной службы, тут выглядят особенно комично. Они ведь по сценарию возрождения России воплощают собой величие государства. И чем выше реют знамена Великой Державы и национальной безопасности, тем дороже эта валюта в повседневном торге, тем выгоднее курс обмена пафоса на привилегии и бытовые интересы.

Ну как можно такую халатность проявить с огнетушителями на фоне расширения ЕС?

И реальность к этому тотальному торжеству аппаратного капитализма имеет очень косвенное отношение. Кстати, вторая, более приличная и менее правдоподобная версия скандала, будто главком хотел привлечь внимание к крейсеру, чтобы обеспечить ему ремонт, ровно так же основана на дежурной распасовке темы «безопасность на флоте», а не на полноценной о ней заботе.

В этой связи возникают еще два вопроса: на этом атомном крейсере ядерные ракеты стоят вообще? И если да, то кто-нибудь следит за ними — по-настоящему, а не в режиме подковерной склоки? Вот, например, Манеж. То ли мэрия ждала инвесторов, чтобы они пропитали балки Бетанкура, то ли инвесторы, наоборот, не особенно хотели их пропитывать в виду ограниченных для освоения площадей. То ли еще что-то. Судя по впечатляющей истории с Манежем, вопрос далеко не праздный.