За отмечаемые в августе первые сто дней второго срока Владимира Путина реформы шли не очень. Президент может записать себе в актив отмену нефинансируемых мандатов, известную как монетизация льгот и к тому же обесмысленную компромиссами. Это все. К другим существенным достижениям государственной политики первых ста дней можно отнести кульминацию уничтожения ЮКОСа, аппаратно-идеологическую победу плановика Михаила Фрадкова над сторонниками структурного обеспечения экономического роста и, пожалуй, анонсированный переход к пропорциональной схеме выборов в парламент. Таким образом, вторую путинскую стодневку никак нельзя назвать бесследной и пустой.

Все три летних месяца в России стремительно оформлялся политический порядок отложенного полномасштабного кризиса.

И вопрос только в том, как долго благодаря цене на нефть и патерналистским настроениям власти смогут поддерживать иллюзию стабильности в стране.

Зачем отменять выборы половины Государственной думы по мажоритарным округам? Разъяснения контролера русской демократии Александра Вешнякова, будто мы перестроим выборы по партийным спискам так, чтобы избиратель все же голосовал за конкретных кандидатов в своем регионе, как обычно, лукавы и не выдерживают критики. Это означало бы за рыбу деньги: беспартийных одномандатников в Думе человек восемь. Смысл реформы парламентских выборов состоит в перераспределении излишков, так сказать, депутатской ответственности с избирателей в пользу составляющих партсписки аппаратчиков-назначенцев. В сущности, речь идет об окончательном расторжении договора, по которому нация получала право влиять на государственные дела и претендовала на уважение со стороны властей.

Дело не в том, что нацию обидели. Окукливание Государственной думы до полноценных форм советского Верховного совета делает ее еще одним бюрократическим атавизмом, бессмысленным с точки зрения организации и корректирования политики. Расчет тут, видимо, на то, чтобы соблюсти общественное согласие, опираясь на социологию и рейтинги. Но в реальности это примерно как судить об окружающих по собственному отражению или, скажем, самому себе представлять доклад.

Невозможно заменить парламент некой научной организацией мониторинга и профилактики общественных запросов.

Окончательно перестроить Думу в декоративный орган народного представительства означает порвать последнюю ниточку взаимного доверия нации и государства. Эти отношения переходят в патологическую стадию заведомых предательства и обмана. Как в советской коммуналке зловредность соседа есть жизненная аксиома, всегда подтверждаемая худобой рулона туалетной бумаги, царапиной на латуневой ложке или недельной пылью в совместной прихожей. Как бы я жил, если б не сосед.

~ Пресловутое «Возрождение государства», как мы его видим, сводится к простой, общинной, можно сказать, концепции поиска врага-вредителя, будь это Гусинский, Ходорковский, коммунисты, агентура за бугром или оборотни в погонах. Угу, кивает нация, конечно, воры и агентура, мы это всегда знали, только вы их разоблачили и посадили неспроста, а чтобы концы в воду спрятать, и главные-то оборотни вы и есть. Может быть, не буквально президент Владимир Путин, Путин Путиным, но любой чиновник, милиционер, прокурор, депутат.

Весь этот так называемый политический класс, по разнарядке сверху переделывающий инструменты доверия в институты контроля.

В сущности, вся бюрократическая система нынешней эпохи выстроена в иерархию самоуничижения и подавленного достоинства, превращая в фикцию саму идею борьбы с коррупцией - чтобы не брать и не пилить, нужно уважать себя и свою работу, - и только укрепляя глубокую убежденность нации в повсеместности вредителей и тотальности подвоха и вранья.

Высокий рейтинг президента создает сегодня видимость стабильности. На самом деле у государства метастазы рака недоверия, и противопоставить этот рейтинг надвигающемуся кризису - все равно что защищаться от смерча сковородкой или рассчитывать, что он рассосется у вашего подъезда.

Автор — обозреватель журнала «Русский Newsweek»