Цивилизация
В городской газете депутат Сиделев назвал градостроительное предложение Ермаковой и примкнувшего к ней пенсионера Василия Ткаченко «высшим проявлением фанатизма, экстремизма и всей негативщины, которая есть в нашем городе».
Если не знать, в чем дело, можно вообразить, что общественники предложили перенести Коломну с правого берега Москвы-реки на левый, или перейти, следуя историческим преданиям, в подчинение соседней Рязанской области, или ввести, наконец, в Коломне магдебургское право… Но нет — общественники всего лишь обратились в городскую администрацию с предложением перенести на другое место автостанцию Старая Коломна.
По мнению Ермаковой и Ткаченко, расположение автостанции с навесами, перронами для больших автобусов, рекламными щитами и туалетами в охранной зоне Коломенского кремля, победившего недавно в нашумевшем конкурсе «Символ России», не соответствует утвержденному правительством РФ «Положению об охранных зонах объектов культурного наследия» и искажает визуальное восприятие ансамбля памятников старины. С этим мнением они, замечу, даже не на митинг пошли, а изложили его в письме в коломенскую администрацию.
Не знаю, как и почему письмо попало из администрации в городскую газету, но результат налицо. Председатель горсовета Сиделев является одновременно начальником автоколонны №1417. Газета привела и отзыв его предшественника Виктора Евстратова:
«Ткаченко и Ермакова — это авангард коломенских разрушителей, которые работают против интересов народа». Вот такой стиль.
То есть предложение переместить автостанцию — высшее проявление фанатизма и экстремизма (и это из уст официального лица, представителя правящей партии) да еще и работа «против интересов народа». Странно, что никто пока не приплел сюда терроризм, да и до эпитета «врагов народа» рукой подать.
Видимо, этот шаг будет сделан, если сбудутся самые страшные опасения председателя горсовета Николая Сиделева: «Если сегодня позволить убрать отсюда автостанцию, то этим мы дадим возможность таким, как Ткаченко и Ермакова, в будущем настаивать на сносе, например, и Ледового дворца».
Это уж — действительно святая святых Коломны последних лет. Ледовый дворец, выстроенный в устье реки Коломенки, поблизости и в прямой видимости от ансамбля Коломенского кремля, серьезно исказил исторические панорамы со стороны Москвы-реки. Его строительство градозащитники в свое время тоже критиковали, но хоккей оказался важнее каких-то там ландшафтов.
В коломенской прессе, блогах и форумах история автостанции живо обсуждается. Одни считают, что она расположена очень удобно — приезжающим туристам и жителям окрестного Подмосковья отсюда близко до Кремля, соборов, магазинов и всего прочего. Другие добавляют, что ей тут исторически самое место, поскольку в старину здесь был Ямской двор, да еще и Кремлем можно полюбоваться, дожидаясь автобуса. Третьи сетуют, что автобусы при посадке и высадке создают пробки на прилегающей площади. Четвертые вспоминают, что пока при автостанции не появился туалет, простодушные горожане использовали вместо него кремлевскую Ямскую башню. Пятые предлагают разобраться все-таки с охранными зонами... В общем, нормальное городское обсуждение. Нормальная городская политика.
Именно это политика в первоначальном смысле слова, в двух разных вариациях перевода с древнегреческого, и означает: «государственные и общественные дела» или «интересы многих».
Я помню коломенскую автостанцию. Садясь писать эту статью, специально посмотрел «Яндекс.Панорамы» и, честно говоря, экстраординарных угроз культурному наследию не обнаружил — не Ледовый все-таки дворец. Да, с определенных ракурсов она закрывает кремлевские стену и башню. Да, можно подумать об ином, более соответствующем режимам охранной зоны, архитектурном решении и дизайне. Да, можно подумать и о другом месте, если знать коломенский генплан и трассировку транспортных и пассажирских потоков.
Но это вполне рабочие, рутинные вопросы городской жизни. Предложение перенести автостанцию — это не разоблачение, не обвинение в коррупции, не обнародование схем с персональными офшорами. Отчего же обсуждение невинного градостроительного вопроса объявляется официальными лицами высшим проявлением экстремизма? Почему вместо того, чтобы пригласить «возмутителей спокойствия» на совещание в горсовет и посадить за «круглый стол» с транспортными и архитектурными экспертами, их «в лучших традициях» пропесочивают в городской прессе, подвергая публичному шельмованию?
Татьяна Ермакова видит причину такого ажиотажа в том, что ранее подала в суд на главу Коломны Валерия Шувалова, требуя отменить решение об утверждении проекта генплана города, не согласованного с Министерством культуры России, проиграла суды городского и областного уровня, теперь готовит кассацию.
Мне кажется, что причины могут быть и иными. В том числе, рискну предположить, психологическими.
Изучая разнообразный и, как правило, печальный российский опыт многолетней борьбы чиновников и градозащитников, трудно не заметить, что независимо от конкретных сюжетов и адресов власть демонстрирует два неизменных качества: она обидчива и ревнива.
Градозащитники могут быть и бывают неправы, я прекрасно это знаю, увы, и по собственному опыту. Но для людей во власти градозащитники заведомо неправы, потому что покушаются на святое: прерогативу власти решать, как, где и что будет строиться и развиваться. И власть — ревниво и обидчиво — отстаивает свои, как она считает, прерогативы. Разными способами.
В 1930-е защитников памятников старины обвиняли чуть ли не в контрреволюции, в стремлении упрекнуть советскую власти в вандализме. В 1990-е, например, в Москве — в намерениях бросить тень на великие достижения лужковской реконструкции. В наши дни в той же столице — в стремлении «пропиариться», неизвестно, правда, зачем.
А отъедешь от Москвы за 101-й километр, в Коломну — и привет: высшее проявление фанатизма и экстремизма.
Автор — координатор «Архнадзора», член Совета при президенте РФ по культуре и искусству
