Цивилизация
Минувшие выходные прошли в заочной перепалке между властями полуострова и российским правительством. Глава Крыма Сергей Аксенов заявил, что Крым не получил с начала года ни копейки по федеральной целевой программе (ФЦП) из обещанных 15 млрд руб. В ответ его обвинили в непрофессионализме — ведь деньги нельзя просто отправить по адресу: Крым, Аксенову, под них нужны конкретные контракты, а они «заключены пока лишь на 308 млн руб.».
В ситуацию пришлось вмешаться пресс-секретарю президента Дмитрию Пескову: дескать, регион крупный, проблем много, но не стоит возводить это в «ранг кризиса» управления. А сам Аксенов, видимо отдавая себе отчет в том, чем ему грозит реальный конфликт с федеральными властями, поспешил неполиткорректно назвать анонимные источники, заявляющие о недовольстве российского правительства властями региона, «штатными метателями дерьма».
К слову, публичное внимание к полуострову в российском информационном пространстве и лично у первых лиц государства в последние месяцы явно уменьшилось. Что вполне объяснимо. Одно дело — показывать по ТВ радостные демонстрации «вернувшихся домой» крымчан, и совсем другое — рассказывать про блэкаут, проблемы с завозом продовольствия или тем более про конфликты крымской власти с федеральной. Но их все труднее скрывать.
Становится очевидным, что в Крыму почти за два года с момента присоединения не удалось решить проблему эффективного управления территорией.
Глава региона требует все больше денег и полномочий, обвиняя центр в излишней бюрократии. Но делать из Крыма новую экономическую черную дыру у федерального центра нет ни денег, ни желания. Более того, нет и необходимости: у России нет и не было нужды «покупать» лояльность крымчан, как в Чечне после двух кровопролитных войн.
Профессиональные управленцы из Москвы в Крым ехать не хотят. Для них это явное понижение, да и санкции, судя по всему, пугают: так можно загубить дальнейшую карьеру и перспективу создать запасной аэродром на Западе, что модно у нашей элиты. В свое время многих менеджеров из того же Минэкономразвития сманивали в Минкрыма на формальное повышение. Но уговорить удалось немногих, а часть из тех, кто рискнул перейти на новую работу, после расформирования нового министерства оказались не у дел.
Спешно созданное Минкрыма также спешно и закрыли — причем когда оно только-только провело закон о свободной экономической зоне и сформировало ФЦП. Полпредства президента в Крымском федеральном округе не видно, не слышно. А местные кадры, похоже, не очень дееспособны. В Крыму не прекращается кадровая чехарда верхушки второго эшелона — в частности, менялись министры транспорта, экономического развития, туризма.
То и дело вспыхивают коррупционные скандалы. Так, в понедельник задержаны глава и заместитель администрации Феодосии, которых подозревают в получении крупной взятки.
Никуда не делась и знаменитая российская бюрократия, благодаря которой от выделения денег до их освоения проходит целая жизнь. А значительная часть самих денег на запутанном тернистом пути к адресату обязательно прилипает к чьим-то рукам.
Разговоры о том, что надо всей страной скинуться на Крым, сделать его всенародной стройкой типа советского БАМа, тоже вряд ли дадут реальный эффект. Судя по опросам, народ материально помогать Крыму готов куда меньше, чем морально. Да и возможностей помочь Крыму у рядовых россиян точно не больше, чем у государства — они как раз от его политики в последние два года сильно обеднели.
В прошлом году попытка депутатов Госдумы внести законопроект о налоге на Крым была зарублена на корню: первые же соцопросы показали, что такой налог отвергается россиянами практически в пропорции 85:15.
Против налога на Крым оказалось примерно столько же россиян, сколько поддержало его присоединение.
Причем дело не только в финансировании, надо еще и эффективно использовать деньги. Эта проблема стоит остро для всех российских регионов, но для Крыма особенно. Ни у страны в целом, ни у Крыма как не было, так и нет приоритетов развития.
У нас недавно был тяжелый опыт мгновенного, без переходного периода, распада единой страны, Советского Союза — когда рвались промышленные связи, производственные рынки, система управления. Плоды этого распада мы пожинаем до сих пор и до сих пор списываем на него нерешенные проблемы страны.
Сегодня мы переживаем опыт мгновенного присоединения территории, последствия которого, кажется, будут не менее длительными и тяжелыми.
Тот же крымский блэкаут показал, насколько тесно Крым хозяйственно связан с Украиной и почему невозможно сразу заместить эту связь. Она, кстати, была и важнейшим мотивом присоединения полуострова к Украинской СССР в 1954 году, за что у нас теперь принято клеймить Никиту Хрущева. И этот разорванный технологический цикл с Украиной будет сказываться еще долго.
Десятилетия экономического сожительства с одной страной за два года в другой полноценно не заменишь.
Но фундаментальная проблема все-таки не в понятных и объективно так быстро не решаемых экономических проблемах интеграции новых территорий. Хуже то, что за 20 месяцев с момента присоединения Крыма и Севастополя так и не удалось создать внятный механизм управления этими территориями.
Федеральному центру, похоже, придется рано или поздно (лучше — раньше) решать важнейшую проблему: вводить ли в Крыму фактически внешнее управление, прислав варяга, или искать новую сильную фигуру внутри. Причем все это в условиях, когда у руководства страны нет особых возможностей помочь полуострову, а у частного бизнеса с материка — особого желания там работать.
Так что в Крыму вовсе не кризис освоения денег, а все более явный кризис власти, который пока микшируется остатками эйфории от возвращения крымчан в Россию и их готовностью ради этого терпеть бытовые неурядицы.
Вопрос, насколько хватит этой любви и этого терпения.
