Отношение граждан к территориальной целостности российского государства далеко не такое трепетное, как это принято считать. Всякий раз при возникновении некоей конфликтной ситуации значительное число населения готово поступиться частью территории ради собственного спокойствия. Речь идет о России и ее отношении к Северному Кавказу. Судя по социологическим опросам, на которые очень нервно реагируют политики из этого региона, количество тех, кто готов на сделку «территории в обмен на покой», достаточно велико.

И каждый новый конфликт, а особенно его интерпретация, кажется, только добавляет сторонников идеи отделения России от Кавказа или Кавказа от России. Причем не просто обозначения некой демаркационной линии, а возведения границы. Великой вокругкавказской стены.

Которая, с точки зрения лиц, о ней мечтающих, станет решительным и окончательным решением возникшей проблемы.

Лозунг «пора отделять Кавказ» вырос из уже забывающегося «хватит кормить Кавказ». Не случайно возмущение нерациональным с точки зрения массового сознания расходованием государственных средств сосредоточилось именно на дотациях северокавказcким республикам. Олимпиада — это престижно, госкорпорации – привычно, расходы на перевооружение армии – святое. А вот зачем изводить деньги на то, что не де-юре, но де-факто уже чужое, население понимает все меньше и меньше. Тем более что придумать, куда потратить освободившиеся средства, проще простого.

Сила мечты о стене такова, что позволяет найти убедительно простодушные ответы на все вопросы.

— Территорию-то можно отделить, но люди, из-за которых желание отдать часть страны и возникло, никуда не денутся?
— А нам все равно, мы мечтаем о великой вокругкавказской стене.

— Траты на уход с Северного Кавказа и обустройство границы перекроют совокупные расходы на Олимпиаду, саммит АТЭС и нынешние дотации республикам Северного Кавказа?
— Дайте нам нашу великую вокругкавказскую стену, мы за ценой не постоим.

— Такие разделения редко бывают мирными. Как строить отношения с тем, что будет за стеной?
— Это будет потом, уже после того, как отгородимся.

— Северный Кавказ вовсе не хочет, чтобы его огородили стеной, он будет протестовать?
— А для чего мы кормим армию и полицию.

— Из республик отделяемого Северного Кавказа захотят уехать десятки тысяч человек. Российская Федерация не очень умеет принимать мигрантов так, чтобы они не превращались в маргиналов. Как быть с этим?
— Людей жалко, может, поможем чем сможем, но великая вокругкавказская стена – оно того стоит.

— Лиха беда начало, раз может отделиться один регион, значит, об этом вправе подумать и в другом. Где гарантия, что Якутия не захочет подетальнее обсудить вопрос о своем пребывании в Российской Федерации?
— Якутов мы в глаза не видели, но разве им не будет хорошо и здорово за Великой вокругкавказской стеной?

— Сами эту стену охранять и чинить пойдете?
— А разве она не самодостаточна?

Тут и традиционное упование на то, что есть некое простое и до безумия эффективное решение, которое сразу снимет все проблемы. И крепкая надежда на государство: строительство стены все-таки его задача, так пусть оно этим и занимается, а мы наградим его бурными аплодисментами, переходящими в овацию.

Готовность к сделке «территории в обмен на покой» — это не только проявление страха и беспокойства, но и признак трансформации сознания. Житель империи никогда не смирится с тем, что часть его страны может куда-то деться. И уж точно он не захочет этого сам. А вот гражданин национального государства, напротив, всячески поприветствует, хотя бы и в душе, отделение «чужого» куска, пусть даже это и сопряжено с какими-то трудностями.

На самом деле Великая северокавказcкая стена уже построена.

Сейчас все заинтересованные лица заняты ее обустройством.