У Нины глаза восторженные. Она смотрит и как будто постоянно всем восхищается. И дочке своей этот взгляд передала. Вроде вокруг ничего особенного, а восторг из глаз не уходит.

Она родилась в маленьком поселке Костерово во Владимирской области. Потом родители переехали во Владимир. Окончила школу, но в институт с первого раза не поступила. Пеняет на то, что у нее была еврейская фамилия отца и потому ей занизили школьный балл.

Теперь уж все равно, был или не был проявлен в том конкретном случае антисемитизм, но пришлось Нине год работать на заводе «Электроприбор» сверловщицей. Вспоминает об этом с ужасом.

Больше всего боялась остаться без пальца. Такое случалось. Это была отличительная черта у некоторых бывалых работниц. Но со второго раза поступила в пединститут. А после окончания стала учительницей химии. Школьницей хотела быть учителем литературы, потом полюбила биологию, но вышла химия.

В школе проработала 28 лет. Тяжело? Говорит, что если детей любить, то совсем легко. Она вспоминает, что не могла пройти между рядов парт, не погладив кого-нибудь из ребятишек по голове. До сих пор ощущение под рукой этих теплых, вихрастых затылков. Хотя со школьной малышней не работала, химия все-таки с 7-го класса. И любимчики были, как же без них.

В 90-е было тяжеловато, денег не хватало совсем. Муж — инженер, жена — учительница, таким было нелегко. И дочка росла.

Еще было обидно, что исчезали старые связи. Были друзья в Прибалтике, к которым каждый год ездили отдыхать, но Союз распался, и стало тяжело туда ездить. И в Крым тоже.

Так часто бывает в нашей жизни, что ей приходилось быть главой семьи. Муж пил. Нина стала искать подработку. Учителю вообще не очень просто найти себе приработок, если только не репетиторство. Но Нина нашла. Стала, как теперь говорят, работать в сетевом маркетинге, в одной из косметических компаний. Когда поняла, что там зарабатывает больше, чем в школе, пришлось уволиться из школы.

На новом месте быстро стала директором. Но возникла новая проблема. Дочка выросла и переехала в Подмосковье. Хотелось быть рядом. Муж, кстати, Ниниными стараниями пить бросил. Собрались и стали готовиться к переезду.

Была у Нины мечта, в газетной рекламе увидела, что строятся коттеджи прямо недалеко от того места, где поселилась дочь.

Начала продавать всю имеющуюся недвижимость: гараж, мамину квартиру и т.д. Все деньги вложила в желанный коттедж. Вы уже правильно догадались — строители то ли обанкротились, то ли свинтили с деньгами клиентов. Надо ли живописать, какой шок испытывает человек, столкнувшийся с такой ситуацией? И вообще, какова вероятность хоть что-то вернуть?

Нина явно из породы тех лягушек, которая, упав в молоко, начинает лапками взбивать сметану. Выцарапывала деньги. Уж как у нее это получилось, сама не понимает. Но почти все вернула.

Начала снова искать работу. На сей раз решила стать няней. Пошла на курсы гувернанток, ее стаж учительницы ни на кого особого впечатления не производил. Но она продолжала смотреть на мир своими восхищенными глазами.

Первый подопечный ребенок был совсем маленьким, двухмесячным. Не поспав пару ночей, Нина поняла, что уже немолода и выдержать такой режим не сможет. Надо искать другое место для применения себя. Устроилась гувернанткой сначала в одну семью, потом в другую. Сложив выцарапанное и заработанное, купила квартиру рядом с дочерью. Выдохнула.

Кажется, всю жизнь провела в какой-то борьбе с обстоятельствами. Должна была устать, но не устала.

Она все та же, прежняя, восторженная девочка, которая боится только одного — остаться без пальца. Но теперь она очень ждет внуков. Сколько можно учить или нянчить чужих детей.