Таня родилась в Грозном, в Чечне. Папа ее был советским военным, поэтому к переездам из одного гарнизона в другой Таня привыкла с детства. Своим родным городом считает Краснодар, где прожила и школьные, и университетские годы. В Кубанском университете окончила филологический факультет. На четвертом курсе познакомилась с будущим мужем — как и отец, военным.

Сначала жили-служили в родном Краснодаре, потом юного лейтенанта перевели в Туркмению, ближе к Афганистану, где тогда происходило самое интересное.

Кызыл-арват, в переводе означавший «красивая девушка», был захолустным, пыльным и убогим. Про него говорили: «Черт придумал ад, а человек — Кызыл-арват».

Потом был Тбилиси, который Таня вспоминает как одно из лучших мест в своей жизни. Там она работала инженером в каком-то «почтовом ящике». С филологическим образованием она фактически работала переводчиком, но называлась инженером.

Потом мужа перевели в Монино в Военно-воздушную академию имени Гагарина. Жили в общежитии — «на общей кухне», как говорит Таня. Там же родила сына.

Потом они служили (все жены военных так говорят: «Мы служили») в Польше, потом в Борисоглебске. И везде Таня работала учительницей. Очень подходящая профессия для жены военного. Про Борисоглебск говорит восторженно, вспоминая, что солнечных дней там было в избытке. Летчикам — летать, а остальным — просто хорошее настроение.

В начале 2000-х мужа перевели в Подмосковье, где он стал начальником довольно крупного военно-транспортного объекта. А наша Таня при нем — мать-командирша. Вот хотя бы один случай: белая горячка у одного из подчиненных мужа. К кому бегут первому? К начальнику или к его жене? Правильный ответ — к Тане.

Объект в Подмосковье был совсем, как говорят, «убитым». Таня была шокирована, что через КПП их машину с воронежскими номерами пропустили, даже не спросив, кто и к кому. Воровали, как положено, многие и многое. Пока Таню не стали узнавать в лицо, при ней солдатик по мобильному телефону кому-то предлагал что-то из имущества части. А че, нормально.

Приведя хозяйство в порядок, муж пошел на повышение.

Должен был стать генералом, все собеседования прошел. Но тут-то и начались главные беды.

Они уже два года как не служили в Подмосковье, когда там случилась авария. Никто не погиб, но крыша одного из ангаров, не выдержав тяжести нечищеного снега, обвалилась. Обвинили во всем бывшего начальника. Ни в чем не виноватый человек получил три года колонии-поселения.

Таня вспоминает тот день, когда прозвучал приговор. Муж запретил ей ехать в суд, да ее бы и не пустили. Она ослушалась, торчала у ворот.

Через три часа поняла, что ее уверенность в благополучном исходе тает. Вид мужа в наручниках ознаменовал рубеж, за которым лежала совсем другая жизнь…

Она не сдалась. Перечисление инстанций, куда Таня обращалась, писала жалобы, займет слишком много места. Сын уволился из армии и вместе с семьей прилетел к ней. Когда денег на адвокатов уже не осталось, Таня научилась сама составлять кассационные жалобы. А главное, сняла квартиру в маленьком городке, на окраине которого муж отбывал наказание, — чтобы быть поближе к тому, с кем никогда не расставалась.

В газете она часто читала колонки журналистки, у которой муж также сидел в тюрьме. Написала письмо, познакомилась, и вдруг она обрела новые силы и много новых подруг. Женщин, которым пришлось столкнуться с неправедными судами. Они помогали друг другу хотя бы тем, что ходили вместе по судебным заседаниям.

Одна из них сказала Тане как-то, что нет ничего более ужасного, чем быть одной в зале суда и видеть из знакомых и сочувствующих тебе людей только мужа в клетке.

А еще они придумали ходить по судам в красивых красных платьях. И жена офицера тоже надела красное платье.

В итоге благодаря усилиям Тани муж отсидел на год меньше. Теперь они дома.

Генералом он не стал. Ну и не надо.