Цивилизация
Каждый человек, как известно, — это целая вселенная, но далеко не все могут предъявить окружающим свой персональный универсум. Поди найди для него достойную форму выражения, да и не факт еще, что кому-то из посторонних будет интересно знакомиться с твоим внутренним миром. Художники здесь явно пользуются служебным положением, норовя протащить в свои опусы личные идейные установки и бессознательные комплексы. И чем дальше, тем больше. К концу ХХ века стало едва ли не общим местом предлагать вместо отдельных произведений сочиненные авторами мифы. Придумывались (и продолжают придумываться) несуществующие государства, неведомые доселе религиозные культы, эзотерические сообщества, «липовые» биографии и т. п.
Кураторы Ирина Горлова и Михаил Миндлин решили это беспокойное хозяйство хотя бы немного систематизировать. Вернее, привести ряд типичных примеров, поскольку выставочный зал ГЦСИ не вместил бы полномасштабного обзора. Но образчики отбирали тщательно – и даже привлекли опусы некоторых знаменитых иностранцев, не ограничившись лишь российским художественным опытом. Скажем, демонстрируется фрагмент видеоцикла Марины Абрамович «Балканский эротический эпос», где известная акционистка демонстрирует древние ритуалы, связанные с плодородием, – само собой, не настоящие.
Или еще упомянуть видеоинсталляцию Тони Оурслера «Сгусток», представляющую собой диалог двух бесформенных существ – зеленого и фиолетового.
Очередную метафору жестокого мира предлагает американец Тони Мателли, чей антропоморфный персонаж артистично истыкан вилами, ножами, лопатами и в довершение лишен мозгов при помощи бейсбольной биты (эта скульптурная композиция носит недвусмысленное название «Fuck'd», или «Затраханный»). В характерной для себя манере выступают и прославленные братья Джейк и Динос Чепмены, собравшие из нескольких манекенов одну четырехрукую и четырехголовую мутантку.
Заграничные кошмары и мистификации соседствуют с отечественными.
Разумеется, не обходится без Олега Кулика – правда, в данном случае он выступает не в амплуа «человека-собаки», а в роли проповедника. «Десять заповедей зоофрении» были оглашены им в мясном ряду Даниловского рынка в 1994 году – сейчас можно полюбоваться на документацию былого перформанса. Другого рода мифотворчества предложено группой AES+F, чей проект «Последнее восстание» (это где гламурные тинейджеры элегантно уничтожают друг друга, а кибер-планета катится в тартарары) за пару недавних лет примелькался не только в России, но и на международных площадках. Вносят свою лепту в мифологический дискурс и концептуалисты. Андрей Монастырский, обнаруживший и сфотографировавший муху на портрете Иммануила Канта, по этому поводу реализовал проект «Кант под мухой» (один из фундаментальных выводов гласит: «Кант под мухой равен Гуссерлю»). Павел Пепперштейн рассказывает всю «Правду о малоросликах», то есть на свой лад перекраивает и иллюстрирует «Властелина колец».
Есть на выставке и другие образцы мифотворчества, но описывать их одной фразой трудно, а впадать в подробности не хочется.
Надо отдать должное кураторам, коллекция получилась довольно разнообразной и симптоматичной. Но не сказать, чтобы увлекательной. Какими бы соображениями ни руководствовались авторы, сочиняя свои легенды и мифы, они практически во всех случаях впадают в занудство. Рукотворный миф требует разъяснений, и художники неизбежно впадают в графоманию, начиная обосновывать правомерность своих придумок и растолковывать, что здесь к чему. Редкий зритель способен дочитать хотя бы до середины. Еще труднее безоговорочно поверить в прочитанное. Похоже, современный художественный миф обречен быть недопонятым и недоувиденным. Не затянуть ему в себя доверчивые души и не оказать на них фундаментального воздействия. А может, не очень-то и хотелось. Процесс интереснее результата.
