Цивилизация
В этом году возрастной ценз для участия в молодежной биеннале повышен до 35 лет. Очевидно, что в общем случае критерием отбора служит не столько юность, сколько профессиональная «незрелость» автора, наличие у него еще не раскрывшегося потенциала. Но ряд выставок, формально приписанных к биеннале, выделяется из потока «перспективного» актуального искусства. Не заявкой на будущее, а серьезным «взрослым» проектом является выставка «Вдоль Беломоро-Балтийского канала» Игоря Старкова и Дарьи Андреевой. За две недели авторы с фотоаппаратом и видеокамерой прошли путь от Белого моря до Онежского озера. Хронику будней жителей берегов Беломорканала, когда-то знаменитой, а сейчас всеми позабытой стройки века, можно увидеть в Бродильном цеху Винзавода и в выпущенной небольшим тиражом фотокниге.
Беломор стал примером насмешки истории над человеком. Проект, в который без возврата вложены миллионы человеко-часов, провалился в пустоту и оказался никому не нужен. И если, скажем, египетские пирамиды привлекают туристов, то стройкам коммунизма благодарного зрителя не досталось.
Проект соединения Белого моря с Волжским бассейном обдумывал еще Петр I. Целых три проекта канала были отброшены в XIX веке из-за непомерной стоимости.
Найти достаточное количество ресурсов смог только инженерный гений товарища Сталина — разумеется, за счет почти бесплатной рабочей силы.
Строительство Беломорско-Балтийского канала было первым опытом подобного рода и образцом для последующих великих строек. Первый начальник Главного управления лагерей Матвей Берман отрабатывал на Беломоре административные технологии ГУЛАГа, а руководитель работ Нафтали Френкель внедрял прогрессивные методы управления трудом заключенных. По некоторым данным,
слово «зек» и возникло на Беломорканале: оно значит «заключенный-каналоармеец».
Там же — заботами Френкеля, который сам сидел в 1920-х за контрабанду, — приобрело новое значение слово «туфта»: его стали производить от аббревиатуры ТФТ — «тяжелый физический труд».
В августе 1933-го только что открытый канал посетила делегация советских писателей во главе с Максимом Горьким. О строительстве была издана книга в 600 страниц, фотографии для которой делал дважды летавший на стройку Александр Родченко. Несколько этих фотографий вошли в хрестоматии, как, например, духовой оркестр заключенных на открытии шлюза.
К несчастью, Беломорканал построили слишком рано, и сталинская культура увековечила его младшего брата, канал им. Москвы. В 1937 году тираж книги был изъят и уничтожен. Беломор, слишком мелкий и узкий для тяжелых барж, с небольшим периодом навигации, потерял, пользуясь нынешней терминологией, медийную поддержку и оказался предоставлен сам себе.
Ничего хорошего из этого не вышло.
После Родченко никто целенаправленно на Беломор не ездил. И двухнедельное путешествие фотографа Игоря Старкова стало первым свидетельством того, что канал не просто линия на пачке самых крепких папирос в мире. Беломором живут несколько городов: Беломорск, Медвежьегорск, Надвоицы, Сегежа.
Сегежский ЦБК много лет находится на грани закрытия, а мест работы в городе всего два: комбинат и колония, где сегодняшние з/к режут деревянные ложки и массажеры; там сейчас «исправляется» Михаил Ходорковский.
На фотографиях их продукция, эти никчемные ложки, выглядят изделиями народного промысла какого-то незнакомого племени. Три сотни снимков Старкова кажутся материалами этнографической экспедиции. Ржавые гвозди и истлевшие рукавицы со дна канала, серые перспективы коротких улиц, выложенные из камней загадочные круги (они кажутся очень древними, хотя явно сложены совсем недавно) наравне с неолитическими петроглифами и сегодняшними бытовыми сценками показывают жизнь обитателей берегов Беломорканала.
Чахлые елки, лесные свалки, повсеместная грязь, серые пятиэтажки, фабричные корпуса и бараки поданы Старковым беспристрастно, без оценки и гражданского пафоса.
Местные позируют камере, и в их строгих улыбках видна почтительность к фотографу с Большой Земли. Почти научный, безэмоциональный характер работы Старкова подчеркнут в фотокниге, в которой сведены все фотографии проекта (на выставке их малая, но представительная часть).
В книге соседствуют лесное кладбище каналоармейцев и изделия нынешних заключенных Сегежского ИТЛ, ржавая гильза от АКМ, памятник Ленину с октябренком со следами побития камнями и подобранная соавтором Старкова Дарьей Андреевой серия картинок и фотожаб, скачанных местной молодежью из интернета на мобильные телефоны. Работа Старкова и Андреевой суха и технична. Она вне этики, и поэтому 200-страничная книга, в которой почти нет текста, оставляет объективное впечатление.
Материалы экспедиции Старкова и Андреевой в регион, которому дал жизнь потерявший экономическое значение канал, единственные после поездки Родченко. И возможно, последние. Не ровен час, скажется «сверхнормативный износ» шлюзов, о котором давно предупреждает ФБУ «Беломорканал», комбинат закроют, люди уедут. И останется среди Медвежьих озер только зона — с которой и начиналась история.
