«Карточный домик» пополам с «Хором»: каким вышел «Политик» Райана Мерфи

Когда в прошлом году онлайн-кинотеатр Netflix заключил пятилетний контракт с создателем «Американской истории ужасов», «Хора» и «Частей тела» Райаном Мерфи за баснословные $300 млн, казалось, что грядет нечто грандиозное. Последние проекты сценариста и продюсера не отличались особой скромностью — большая часть выходила на кабельном канале FX. Однако хотелось верить, что работа на стриминговой платформе окончательно развяжет ему руки. Формально этого не произошло.

Впрочем, грех жаловаться. «Политик» — это самый классический Райан Мерфи (ему тут аккомпанирует извечный соратник Брэд Фэлчак), какого только можно вообразить. Налитая спелостью и лоском картинка, обаятельные и подчеркнуто карикатурные персонажи, глуповатые, но милые диалоги, в которые периодически вторгается утрированный драматизм: словом, все то, за что мы вообще смотрим сериалы этого человека.

Из всего, что Мерфи выпускал до этого, «Политик» — по очевидным причинам — больше всего похож на «Хор» (если что, здесь поют гораздо меньше). Однако если укрепивший его в статусе мастеровитого продюсера проект в конечном итоге оставался сугубо школьной трагикомедией, в случае с сериалом Netflix дела обстоят несколько иначе.

Вышедшая на FX летом 2018-го «Поза» была невероятно амбициозным и революционным проектом: такого количества ЛГБТКИАПП-персонажей (и играющих их актеров) в кадр еще никто никогда не помещал. Забавно, что «Политик» в некоторой степени выступает ответом Мерфи прошлогоднему себе: одна из основных тем сериала — манипулирование общественностью с помощью разговоров о проблемах различных меньшинств.

Учащийся выпускных классов Пэйтон Хобарт (Бен Платт) — будущий президент США (во всяком случае, он свято в это верит). Всю свою жизнь он вдоль и поперек изучал биографии великих людей, чтобы математически высчитать идеальную комбинацию качеств и достижений, необходимых для безоговорочного успеха. Один из таких пунктов — статус президента школьного студсовета.

Нетрудно усмотреть здесь параллель с Моцартом и Сальери (или, во всяком случае, с мифологизированными версиями этих композиторов), где Сальери — это Пэйтон, а Моцарт — его наставник, любовник и соперник по выборам Ривер Баркли (Дэвид Коренсвет), моментально уделывающий главного героя на первых же дебатах. До вторых, впрочем, дело не доходит: Ривер кончает жизнь самоубийством, не оставив и предсмертной записки.

Дальнейшее развитие сюжета раскрывать не хочется, но поверьте — местами «Политик» по степени накала страстей не уступает какому-нибудь «Карточному домику», а в конце каждой серии подкидывает зубодробительные клиффхэнгеры (остановиться на третьей и начать писать этот текст было довольно затруднительно; постараемся побыстрее с ним разделаться).

Мерфи не особо утруждает себя закапыванием подтекстов и тем для размышлений глубоко внутрь повествования. Напротив, порой та или иная мысль как будто бы цепляется на крючок и всеми силами вытягивается на самую поверхность. В первой же серии несколько героев отчетливо и громко задаются вопросом: так ли важна истинная подлинность, когда со стороны все кажется аутентичным?

Пожалуй, главное достоинство «Политика» заключается в том, что по меркам сегодняшней голливудской индустрии это совершенно идеальный сериал. Каким-то удивительным (и необычайно смешным) образом он умудряется и в очередной раз затронуть обязательные в наши дни проблемы меньшинств, и поподтрунивать над по-прежнему привилегированными белыми людьми, которые любят успокаивать свою совесть, раздавая награды подобным проектам.

Ну и, наконец, где еще увидишь Джессику Лэнг, изображающую престарелую ковбойшу (судя по всему, с синдромом Мюнхгаузена), и Гвинет Пэлтроу в роли ужасной во всех отношениях матери, которая вызывает бесконечное сочувствие? Наверное, только у Райана Мерфи.