Цивилизация
Решение Верховного суда, отменившего обвинительный приговор бизнесмену Алексею Козлову, отправившего его дело на новое рассмотрение и постановившего освободить его из мест заключения, — это, безусловно, личная победа жены Козлова Ольги Романовой, несколько лет героически боровшейся с репрессивной машиной российских следствия и суда. Но
это и серьезнейший прецедент, доказывающий, что гражданская смелость в столкновении с государственным Левиафаном дорогого стоит.
Сама Романова заявляет, что рада направлению дела на новое рассмотрение, хотя адвокаты защиты просили его прекратить. Рада по весьма уважительной причине: теперь появляется возможность доказать заказной характер преследования бизнесмена. Соответственно, появляется возможность вскрыть и осудить пороки, разъедающие судебную систему снизу и до самого ее высокого уровня. И, разумеется, привлечь к ответственности лиц, эти пороки практикующих, потому что не бывает пороков системы без их переносчиков.
С формальной точки зрения победа, одержанная в Верховном суде, является локальной. Локальна она потому, что сразу прямого воздействия на судьбы тысяч неправосудно «закрытых» граждан России не окажет и даже не остановит новые этапы заключенных. Право в России не носит прецедентного характера, и определения Верховного суда в адрес московских судов разного уровня, уличающие их в грубых нарушениях по данному делу, невозможно применить ко всем прочим многочисленным случаям измывательства над законом и справедливостью ни в Москве, ни по всей России. Однако прецедентный характер имеет гражданский эффект, который в этом случае приносит выступление против системы с открытым забралом, заменившее попытки «занести» и договориться.
За это время начало крепнуть общее гражданское движение против неправедных судов (а равно и против других злоупотреблений бюрократического сословия). Движение именно гражданское, неорганизованное, не выдвигающее набивших оскомину политических лозунгов.
И от того, в сущности, вдвойне политическое. Потому что настоящая политика и должна состоять не в околокремлевских трюках и политтехнологических ухищрениях, а именно вот в таких действиях. Они бьют по системе куда больнее, чем партийные игры.
Приходится, конечно, отдавать себе отчет, что и в этом случае без закулисных обстоятельств дело не обходится — Верховный суд после смены столичного градоначальника весьма очевидным образом атакует выстроенный председателем Мосгорсуда Ольгой Егоровой механизм, и здесь мы, скорее всего, имеем дело с привычной для России политикой византийского толка, направленной не против злоупотреблений, а на то, чтобы контролировать выгоду от них.
Но даже если столичные суды оказываются под ударом в результате кулуарных интриг, грех не воспользоваться этой трещиной в корпорации, чтобы пошатнуть всю репрессивную вертикаль. Ведь ее фундаментом является представление о неприкосновенности и ненаказуемости лиц, которым закон доверяет отправление правосудия.
Этот локальный по видимости процесс, по сути, обещает стать не просто пересмотром дела бизнесмена Козлова, а судом над судьями, который зафиксирует в легальном пространстве бытующее в обыденном сознании представление о необходимости полной очистки всей судебно-правовой системы России.
Результатом, в случае если защите в новом процессе удастся доказать свою правоту, должно стать не просто преследование врагов Козлова, заказавших его посадку, но и наказание исполнивших их заказ следователей, прокуроров и судей. Трудно представить себе, чтобы такого результата можно было добиться без ожесточенного сопротивления. Но, похоже, что граждане России, имеющие смелость и силы протестовать против несправедливости, все в большей степени готовы его преодолевать, пусть это и занимает годы.
